Верно. ИскИн молодец, быстро соображает… Хором передаём совет Менге, но ответ по-прежнему неутешительный:
«Сагиб, капсула не отстреливается».
Крепко заклинило. Проклятье, почему это случилось с ней, а не со мной?
– Менга, у тебя есть оружие, выбивай крепёжные замки стенок! – от волнения я кричу вслух. – Я смогу тебя подобрать!
Лоцман передаёт крик, ему все равно, что передавать…
«Я слышу волнение в твоём голосе, или мне показалось?»
Капсула Менги быстро уменьшается в размерах, проваливаясь вниз сквозь атмосферные слои. Голос неестественно спокоен. Напрасно ты мне не веришь… Умник впивается лапками в страховочные ремни кресла за миг до того, как стенки нашей капсулы отлетают в стороны и воздушный поток толкает в грудь. Из сиденья содрогающимися рывками выдвигаются короткие полутораметровые крылья для планирования на антигравах… и застревают на середине. Нет. Только не сейчас.
«Шеф, секундочку…»
Умник, карабкаясь по мне, как альпинист по отвесной круче, молнией перемахивает через плечо, скрываясь за спинкой кресла, словно и нет никакого напора встречного воздуха. Там, сзади, вся механика, отвечающая за систему жизнеобеспечения. Сумеет ли что-нибудь сделать? Сейчас все решают секунды. Ещё немного – и мы уже не успеем перехватить капсулу Менги до столкновения с землёй.
«Шеф, нас тоже зацепило взрывом. Контейнер с запасным парашютом – в лохмотья, многие узлы и крепления сильно повреждены, но модули антигравов и реактивные движки целы, кое-что можно поправить, если переключиться на запасные цепи вручную».
«Действуй».
Отчаяние успевает подобраться очень близко, когда толчок реактивных струй бросает вперёд и вниз. Высота уже полторы тысячи метров.
«Шеф, мне придётся остаться здесь и поманеврировать вручную. Менгу мы нагоним».
«Спасибо. Я перед тобой в долгу, парень».
«В неоплатном, шеф, в неоплатном».
Все шутит, засранец. Воздух ревёт, сшибаясь с доспехами, и капсула Менги уже рядом – она крутится вокруг оси, я вижу фигурку подруги в кресле, орудующую иглометом. Пока я двигался к ней, она не тратила времени зря. От капсулы веером отлетают куски пластика, линия разреза растёт, расчертив её сверху донизу. Наконец, половинки распадаются, и Менга остаётся лишь в кресле. Которое по-прежнему вращается вокруг оси.
«Менга, приготовься отстегнуть ремни и перебраться ко мне. Сделаешь это, когда тебя снова развернёт лицом ко мне, постараюсь подобраться поближе».
«Принято».
«Умник, готов?»
«А как же!»
Сближаемся. Пять метров, три, один…
Менга одним движением расстёгивает ремни безопасности и отталкивается ногами от кресла… летит, широко расставив руки и ноги… ближе… наконец падает мне на колени, усаживаясь лицом к лицу и цепко обхватывая руками, задействовав на всю катушку мускульные усилители доспехов. Если бы не такая же броня на мне, раздавила бы ребра в лепёшку. Со стороны мы теперь напоминаем слоёный пирог – нас двое, кресло и ИскИн.
«Сильно скучал без меня, котяра?»
Тоже крепко обняв её, выпускаю абордажную плеть из нагрудника, и через мгновение нас стягивает в одно целое, не разорвать. Больше она от меня никуда не денется.
Рёв движков обрывается, в тот же миг чувствую, как включаются антигравы – вес сразу уменьшается. Даже та часть крыльев, что успела выдвинуться, уже способна нас нести. И все же скорость слишком большая даже для жёсткой посадки, а земля уже совсем рядом – восемьсот метров.
«Умник, тормози движками».
«Нечем, шеф. Выгорело топливо. Они ж только для кратковременного маневрирования, а мы на них тут слалом устроили. Теперь дело за антигравом. Может быть, и сумеем сесть…»
Может быть? Бросаю подозрительный взгляд на показания зарядки энергоблока… и сперва не могу понять – то ли измерительные датчики врут, то ли я куда-то не туда смотрю. Потому что там – большой круглый ноль. Но мы же летим?
«Умник, что у нас с энергоблоком?»
«Я не хотел говорить, шеф…»
«Ну?!»
«В общем, мы идём на моем собственном аккумуляторе».
«Давно?»
«С самого начала, как включили антигравы. Жрут, сволочи, неимоверно – тройной вес все-таки. Надолго меня не хватит. Секунд десять-пятнадцать – это все, что я могу обещать. Потом просто вырублюсь. На всякий случай, шеф, попрощаюсь прямо сейчас».
Я на миг закрываю глаза, до хруста стискивая зубы. Удача – это всего лишь миф кратковременного действия… Смысл ранее сказанных ИскИном слов доходит полностью только сейчас – мы действительно перед ним в неоплатном долгу. Переводя на человеческие понятия, он буквально тратит свою жизнь, чтобы спасти нас всех…
«Умник… Спасибо тебе за все».
«Как бы там ни было, шеф, а с тобой и Менгой приятно было иметь дело».
Молча смотрим, как приближаются размытые от скорости жёлто-зеленые пятна лесного массива. Менга слышала то же, что и я, и тоже не видит смысла в дальнейших разговорах. Уцелеем – будет время обсудить все перипетии полёта. Поправка: падения. Нет – что ж, тогда… По крайней мере мы сейчас вместе.
Поверхность Утопии-4 все ближе, кроны некоторых деревьев, возвышаясь над общей массой, напоминают мифические кресты – голые серые ветви, горизонтально выступающие из ствола, и лишь ниже проглядывает зелень… В некоторых отсталых мирах умерших до сих пор хоронят в земле, а в могилу втыкают нечто подобное… У судьбы большое чувство юмора…
Одна из крестовидных крон стремительно надвигается прямо на нас.
«Умник, возьми левее! Умник? Умник?!»
Лес…
Вокруг непривычного вида деревья, пирамидальные стволы которых прочерчены горизонтально растущими ветвями через каждые три-четыре метра. Вместо листвы поверх коры и веток – плотная зелёная чешуя, как бы взъерошенная там, где на неё падают косые вечерние лучи.